KILINSON

О СТОЛПОТВОРЕНИИ И РАЗДЕЛЕНИИ ЯЗЫКОВ

Родился от колена Хамова муж темнокожий по имени Хус. Этот же ро-дил гиганта Нимрода. Тот же задумал строить башню. Множество людей послу-шали совета Нимродова и начали строить Халанскую башню — огромнейшую и высочайшую, высотой едва не достигающую лунного круга. И так возводя ее ввысь, сильным ветром сбрасывались они <вниз>, иные же из-за приближения солнца сгорали от жара. Размеры же той башни составляли в высоту и ширину 5433 локтя, а Феодорит пишет о той башне, что имела она 3 версты в обе сторо-ны. Строилась башня 40 лет, и была еще не окончена, когда разделил Бог языки на 70 и один язык, и второй язык Адамов, который не отнял Бог у Фалека, сына Еверова, ибо Евер не примкнул к их безумию. И от этого Евера получили имя евреи. Всего же языков на всей земле 72. Итак, от потопа до разделения языков лет 530, а от Адама до разделения языков 2772, а родов 16. Стало же с тех пор это место называться Вавилон, ибо здесь разделились у строителей башни язы-ки, «вавел» ведь на еврейском языке означает «разделение».

В том месте остался Нимрод с теми, кто говорил на одном с ним языке, и создал город, и назвал Вавилоном, и царствовал в нем. Он дал персам знания о движении небесных тел и учение о звездах и <научил> разнообразным волхвова-ниям, ибо видел на вершине башни движение звезд, но не видел служебных сил, как <о том> говорит Божье слово: ангелов солнца, ангелов луны, ангелов звезд, ангелов ветров, грома, молнии и прочих. И от этого Нимрод окончательно стал суетен умом и возомнил, что понимает созданное Богом, да еще и замысел Его покусился этим разрушить, <считая>, что и судьба человеческая строится, осно-вываясь на них <звездах>, словно бы и нет в нас своей воли, но все зло <обрече-ны> мы творить вынужденно, от каковых <мыслей> да освободит Господь Бог верных своих. Ибо «кто, — сказал пророк, — уразумел дух Господа или кто был советником Ему?» Ведь созданы звезды в свое время, а не с нами: мы же впоследствии, а не со звездами.

Второй же потомок Хама, Мицраим, поселился в стране Египетской, и его именем был назван Египет, ибо «Мицраим» на еврейском языке значит «Египет». Эти же Нимрод и Мицраим первыми начали царствовать и властвовать над населяющими землю людьми.

О РАЗДЕЛЕНИИ ЯЗЫКОВ И О ДРУГОМ. ГЛАВА 11

После столпотворения же и разделения языков появились многие люди на земле, и не только разделились наречия и языки их, но и вид их изменился, и нравы и обычаи их разделились. Произошло же все это для того, чтобы проявились в них задуманные ими дела, ибо весьма неправедно поступали перед Богом, Творцом своим, и через дела свои заблудились. Оттого и уподобились зверям и скотам диким, такими же стали и вид их, и жилище. Ибо отпустил их Бог <жить> по склонности сердец их, и направили они <свой путь> согласно своим склонностям.

О САТИРАХ

Есть люди, называемые сатирами. Жилища их в лесах на горах, а ходьба их быстра. Когда бегут, никто не может их настигнуть. А ходят нагими, живут со зверями, тела их обросли волосами, не говорят на языке, только криком кричат.

ОБ АНДРОГИНАХ

Люди, именуемые андрогинами, живут во Фритской земле, а тело имеют с одной стороны мужское, а с другой — женское: у всякого человека правый сосок мужской, а левый сосок женский.

ОБ АРИМАСПАХ

Люди аримаспы живут в дальних землях Татарских, а имеют по одному глазу, или оку, и сражаются с грифами за жемчуг и золото.

ОБ АСТРОМОВАХ

Люди астромовы, или астонии, живут в Индийской земле. Сами мохнаты, без обеих губ. А питаются от деревьев и пахучих кореньев, от цветов и от яблок лесных, но не пьют, не едят, только нюхают. И пока у них эти запахи есть, до тех пор и живут.

ОБ АТАНАСИЯХ

Есть люди атанасии, живут они на севере моря Океана. Уши у них столь велики, что покрывают они ими все свое тело.

О ПОПОДЕСАХ

Люди поподесы живут над морем Океаном. Головы у них человеческие, а руки и ноги, как лошадиные ноги, и ходят на всех четырех ногах.

О НЕУРИЛАХ

Люди неурилы живут в дальних Татарских землях, и дано им превращаться из человека в волка, а из волка — вновь в человека.

О ПИГМЕЯХ

Есть люди, называемые пигмеями. Живут в Индийских землях, ростом невелики: в один только локоть; и недолговечны: только 8 лет век их. Женщины их рожают на пятом году, дерутся они с журавлями из-за корма, ездят на козлах, а стреляют из луков.

О КАТАИНАХ

Люди, называемые катаинами, живут в Сицилийской земле под горой, именуемой Этна. Эти люди велики, как великаны. Имеют по одному глазу, а иные слепы, и думают, что и нет на земле таких людей, чтобы у них было по два глаза. Естеством эти люди очень хороши, молятся солнцу и луне.

О ЩИРИТАХ

Люди щириты живут в Татарской земле, без ушей, только лишь дыры вместо ушей.

О ТРОГЛОДИТАХ

Люди троглодиты живут во Фридской земле в горах, а едят змей.

О МАНТИКОРАХ

Люди мантикоры живут в Индийских землях, зубы у них в три ряда, головы у них человеческие, а тело лютого зверя.

О МОНОМЕРАХ

Люди, называемые мономерами, а кое-где — монокулами, имеют одну ногу, а когда жжет солнце, он может закрываться ступней ноги.

О ПОТАМИЯХ

Люди, называемые потамиями, ходят посредством ног и рук. Бороды у них длинны. Одна половина человеческая, а другая лошадиная. У женщин их на головах нет волос, а живут в воде.

Много же и иных разных чудных порождений, как во Фрицких, в Индийских и в Сирийских землях: у иных собачьи головы, а иные без голов, на груди зубы, на локтях глаза, у иных два лица, иные с четырьмя глазами, иные по шести рогов на голове носят, у иных по шести пальцев на руках и на ногах, и все те люди в мире произошли от одного человека, то есть Адама, и за умножение грехов стали такими. Мы можем это понять, <вспомнив> жену Лота и множество других, которые окаменели <...>.

ЦАРСТВО ГОСУДАРЯ ЦАРЯ И ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВСЕЯ РУСИ ФЕДОРА ИВАНОВИЧА

В году 7092-м (1584) после царя и великого князя всея Руси Ивана Васильевича воспринял скипетр Российского царства достойный сын его, государь царь и великий князь всея Руси Федор Иванович. Тогда во всем его царстве благочестие твердо соблюдалось и все православные христиане безмятежно и в спокойствии пребывали, друг подле друга в светлом и радостном ликовании. Была же у него честнейшая и достойнейшая супруга, царица и великая княгиня Ирина, дочь одного из вельмож, великого боярина по имени Федора Годунова, которая всеми благонравными достоинствами подобна была и равна царице Евдокии, супруге Феодосия Юного, царя греческого. Благородный же и боговенчанный государь царь и великий князь Федор Иванович, всея Руси самодержец, не только красотой телесною сиял, но и душой отличался мужественной и всяческими достоинствами сияющей, справедливостью и целомудрием, чистотой душевной и смиренномудрием всегда украшен был, обман же и коварство и всякое зло, напротив, всячески ненавидел, и от всего этого держался как можно дальше, и не хранил в сердце зла, и раздражению или гневу в сердце своем не давал места, но со всеми был всегда тих, милостив и кроток. Поистине, если кто скажет так, то не погрешит: был он сад бесчисленных добродетелей, водами Божественными напояемый, и рай одушевленный, хранящий сады благодатные. И так пребывал он и царство державы своей хранил в постоянном покое, ибо соседние народы без кровопролития все повиновались и служить ему соглашались, и дары любочестия приносили ему. Преждереченный же благоверный боярин Никита Романович в скором времени отошел к Господу, и после него ближайшим соратником государю царю и великому князю всея Руси Федору Ивановичу и правителем державы его стал конюший Борис Федорович Годунов, брат царицы и великой княгини Ирины Федоровны, приходившийся государю царю и великому князю Федору Ивановичу шурином. Но не бывает никто из рожденных на земле беспорочен в жизни своей: хотя и чрезвычайно мудро и рассудительно правил он народом, но при этом исполнился зависти к почету царскому. И из-за этого не только добился изгнания из царствующего града Москвы близких и родственников царских, но и всю честь царскую на себя возложил и во всем держал себя подобно царствующему.

В году 7093-м (1585) государь царь и великий князь Федор Иванович, всея Руси самодержец, передал во владение брату своему, царевичу князю Дмитрию Ивановичу, город Углич с пригородами и с уездом его и повелел ему жить там с матерью его царицей Марфой. Говорят же некие, что так повелел сделать государь царь и великий князь всея Руси Федор Иванович по совету шурина своего Бориса Федоровича Годунова.

В году 7094-м (1586) премудрый грамматик Дионисий, митрополит Московский и всея Руси, да князь Иван Петрович Шуйский, и прочие от больших бояр и от вельмож царских, и купцы московские, и все торговые люди порешили и связали себя письменной клятвою в том, что будут бить челом государю царю и великому князю всея Руси Федору Ивановичу, чтобы он, государь всей земли державы царской, согласился бы вступить во второй брак, а царицу свою по первому браку Ирину Федоровну пожаловал — отпустил бы в иноческий чин. И брак сотворил бы для рождения наследника царского. И, узнав об этом сговоре, шурин царев, Борис Годунов, богатыми дарами сплотил вокруг себя злых советников на змиеобразное коварство и, словно зверь лютый, растерзал этот союз: Дионисия митрополита с престола Московской митрополии согнал и приказал ему находиться в монастыре Спаса-на-Хутыне, а на его место возведен был на престол московский митрополит Иов смиренномудрый. Тогда же и князя Ивана Петровича Шуйского в далекие края сослал вместе с братьями его и там приказал его жестоким образом умертвить. Так и других чиновных людей, митрополичьих и княжеских советников разметал, словно буря страшная.

В году 7094-м (1586) государь царь и великий князь Федор Иванович, всея Руси самодержец, приказал возвести в Москве стену каменную вокруг Большого посада, вдоль земляного вала, а строили ее 7 лет и нарекли название ей Царев град, а строитель был из русских людей по имени Конь Федоров.

В году 7096-м (1588) приехал в Москву Иеремия, патриарх Константинопольский, и с ним митрополит и два епископа, и благословил и поставил в Москве митрополита Иова первым патриархом в Московском государстве, а в Великом Новгороде поставил архиепископа Александра первым митрополитом Великому Новгороду, а в Ростове — Варлаама, третьего митрополита — в Казань, а четвертого — на Крутицы.

В том же году государь царь и великий князь Федор Иванович, всея Руси самодержец, ходил войной на немцев ливонских, и немцы заключили мир с государем и отдали ему московские города: Ивангород, и Ямь, и Копорье. Тогда же под Ругодивом во время приступа убили немцы воеводу государева, князя Ивана, сына Юрьева Токмакова.

В году 7099-м (1591), июля 20, приходил под Москву крымский царь с большим войском и стоял у Котла два дня. Государь царь и великий князь Федор Иванович всея Руси послал воеводой своего шурина Бориса Федоровича Годунова и с ним воевод и людей многих. И крымский царь на бой с московскими людьми не выступил и бежал из-под Москвы со срамом.

В том же году, 15 мая, в день памяти преподобного и богоносного отца нашего Пахомия Великого убит был благоверный царевич, князь Дмитрий Иванович Угличский, Никиткой Качаловым, да Данилкой Битяговским. Многие же говорили, что убит был благоверный царевич князь Дмитрий Иванович Угличский по приказанию московского боярина Бориса Годунова.

О злое сластолюбие власти! О зверь страшный, все пожирающий и обгладывающий и остатки ногами попирающий, ни голоса милосердия не слушающий, не думающий о будущем возмездии! Не щадит родственников, не страшится великородных, не жалеет старых, не умиляется, глядя на юных, но словно злой ворон, который от злобы своей черен, доброцветущую ветвь благоплодного дерева сломил и совершил великое злое преступление!

В году 7106-м (1598), января в 7 день, угасла свеча страны Русской, померк свет православия: государь царь и великий князь Федор Иванович, всея Руси самодержец, восприял приход облака смертного, оставил царство временное и отошел в жизнь вечную. Был он на царстве 13 лет и 7 месяцев и 10 дней. Отрасли же наследной не оставил по себе, и так русских царей род на нем прервался.

Благословил же и повелел быть после себя на престоле Московского государства Русской земли двоюродному брату своему по матери Федору Никитичу Романову, родному племяннику благоверной царицы и великой княгини Анастасии, матери своей. Но по козням и препонам, расставленным московским боярином и конюшим Борисом Годуновым, не сподобился получить этого дара, а при том еще в злых страданиях жестоко пострадал, а о том дальше будет рассказано.

ЦАРСТВО БОРИСА, БЫВШЕГО ОТ САНА СИНКЛИТСКОГО, ИМЕНУЕМОГО ГОДУНОВА

В году 1706-м (1598) после царя и великого князя Федора Ивановича, всея Руси самодержца, принял скипетр великого русского государства шурин его Борис Федорович. Тот от рода своего именовался Годунов, лукавыми кознями своими добыл престол царский великой державы Русской и самодержцем назвался.

Этот государь царь и великий князь Борис Федорович во время царствования своего в Русском государстве много построил городов и монастырей и совершил много других хвалы достойных деяний, и взяточничество люто ненавидел, и всячески стремился во время царствования своего искоренить такие дела неблаговидные, как разбойничество и воровство и пьянство в корчмах, но не смог, однако, этого осуществить. В делах воинских не отличался искусством: не пришло тому время. Не слишком хорошо владел он и оружием, но душу имел светлую и нрав милостивый, а особенно, можем сказать, нищелюбив. Многие приняли от него потоки вод сладких и насытились из дланей его щедрых, любящих одаривать. Всех ведь он щедрыми дарами осыпал, не только ближних своих и сынов русских, но и далеких чужестранцев и иноплеменников, словно море даров и озеро питья разливалось повсюду, так что и каменья, и деревья, и нивы ублаготворены были дарами его. И так красовался, словно финиковая пальма, листвой добродетелей. Если бы не тернии злой зависти, отчего красота добродетели его померкла, то мог бы во всем уподобиться древним царям, процветавшим всяческим благочестием.

Но никто пусть не похвалится, что свободен он от сетей злых и от враждебных козней дьявола; также и он страдал от плоти тленной и жизнь суетного мира сего возлюбил чрезмерно и к себе все собирал, словно арканом подтягивал. Того же ради в ярости беспричинной вслушивался в наветы нечестивого сборища клеветников на людей неповинных. И этим вызвал негодование всех людей чиновных Русской земли, и обрушили на него злобурные ветры много тяжелых волн и доброцветущую красоту царства его внезапно сокрушили.

В году 7107-м (1599) повелением государя царя и великого князя всея Руси Бориса Федоровича был сооружен город в степи, недалеко от Крыма на татарской границе, а построил его Богдан Бельский. И назвали его Новый царев град Борисов.

В 7109-м (1601) году преставился в Великом Новгороде митрополит Варлаам, и на его место поставили в Великом Новгороде митрополита Исидора, бывшего игумена Соловецкого монастыря святых чудотворцев Зосимы и Савватия.

В это время в Москве наплели некие мужи злохитрую клевету на ни в чем не повинного, скажу, Федора Никитича, великого московского боярина. Говорят, что родилась клевета эта по желанию и по воле царя и великого князя Бориса, так как издавна царь Борис таил в душе язвы коварства, и если являлся к тому как бы с чистым сердцем и с любовью, то в глубине души скрывал великий огонь ненависти. Была ведь у него мысль кого-либо от рода своего возвести на престол царства Русского и поэтому задумал изничтожить ветвь царского рода и возымел умысел злой, как рождение ехиднино. Осудил того Федора и сослал в Поморский край и там постричь его повелел в обители преподобного отца нашего Антония Сийского. Туда же отправил и братьев его, с ним же и сына его Михаила, бывшего тогда еще совсем юным. Федор же эти напасти великие перенес как подвижник, со всяческим благодарением, и не пришел в отчаяние от случившегося с ним, но во всем уповал на всесильного Бога и одеяние образа иноческого возлюбил больше багряницы царской.

В том же году за грехи наши начался страшный голод во всей земле Русской. А начался голодтот с августа месяца и разразился с сентября 7110 (1602) года, и бесчисленное множество людей умерло от того голода. Многие ели тогда псину и мертвечину и иную мерзость, о которой и писать нельзя. А ржи четверть покупали тогда за три рубля и более. И с этого времени начали в Москве и во всех городах русских всякое зерно четвериками покупать, а четвериком называется восьмая доля четверти, а четвертая доля осьмины. Этими-то четвериками взяли в обычай измерять товары. А прежняя мера, которая называлась четвертью, то была четвертая часть бочки или кадки, ее же оковом называли: оковывали поверху ту кадку железным обручем, чтобы нельзя ее было укоротить, а осьминой называли восьмую часть бочки. А бочку или оков покупали за три алтына и за гривну, а если подороже — то и за пять алтын.

В 7111-м (1603) году был за грехи наши мор сильнейший в городе Смоленске и в области его. И такое множество людей умерло, что и погребать их не успевали.

Тогда же и другая великая беда обрушилась на землю Русскую, и словно темная туча пришла, зло сулящая, от области, именуемой Северской, и на глазах у всех хлынула дождем, и, став над головой Бориса царя, прогремела ему громом, смерть предвещающим. О том же, что это было, расскажу так.

О РАССТРИГЕ

Был некто из жителей — поселян Галичской области, сын боярский из людей служивых, по имени Григорий, а по прозванью Отрепьев. Он намеревался сначала стать монахом и дослужился до чина дьяконского. И потом предстал перед ним темномудрый дух и заронил некими бесовскими чарами в сердце его крамольный замысел — назваться отраслью корня царского, царевичем Дмитрием Ивановичем Угличским. И под таким именем ложным отправился он сначала в Литву и там, благодаря хитрому уму своему, всех обманул. И потом простодушных людей русских прельстил и царя московского Бориса сверг, и царство у него отнял. Ушел же из Москвы в землю Польскую и Литовскую под видом пилигрима, то есть калики, и там сбросил с себя монашескую рясу и дьяконский сан свой попрал. И научился языку польскому и гаданию цыганскому и всякому чародейству бесовскому. И потом притворился, будто бы смертельно болен, и призвал к себе попа латинского вероисповедания, сделав вид, что хочет исповедоваться. И тогда сказал ему так: «Отец! Если, — сказал, — суждено будет мне здесь умереть, в земле вашей, прошу тебя, похорони меня по-царски, ибо я сын московского царя Ивана Васильевича, всея Руси самодержца».

Услышав это, латинянин поведал обо всем знатному пану Юрию Сардаминскому. Тот же — Сигизмунду, королю польскому. И приняли все это за правду. И поэтому пан заботился о нем со всей сердечностью и пообещал ему в жены дочь свою, именем Марину, когда будет он на престоле Московского государства. И передал ему немало сокровищ, чтобы было чем платить ратникам и можно было бы двинуться на Московское государство. И так Отрепьев, собрав множество людей польских и литовских, пришел в Киев и захватил города пограничные: Чернигов, и Путивль, и Стародуб. И овладел областью Московской земли, именуемой Сиверою, и обманул многих людей русских. Многие же и из Москвы, и дворяне, и бояре, и всяких чинов, вздыхали о нем, ибо думали, что он и есть тот, за кого себя выдавал. Царь же Борис, услышав об этой великой беде и увидев происходящее, пришел в немалый ужас и опечалился, ибо уразумел, что фиал гнева и ярости Господней излился на него. И поэтому весьма закручинился, а потом разболелся и умер.

В 7712-м (1604) году государь царь и великий князь Борис Федорович, всея Руси самодержец, преставился 13 мая, постригшись под именем Боголепа. Был он на престоле Московского государства 7 лет и 6 месяцев, а всего прожил 53 года. И после него сел на престол Московского государства сын его Федор Борисович.

ЦАРСТВО ФЕДОРА БОРИСОВИЧА ГОДУНОВА

В том же году после царя и великого князя всея Руси Бориса Федоровича сел на престол Московского государства сын его Федор Борисович, а лет ему тогда было 16. Но хотя и юн был летами, но умом и знаниями превосходил многих, украшенных сединами: в совершенстве освоил он науки и обучен был всякому философскому естествословию и благочестием всегда отличался, а зло и мерзость и нечестие всякое особенно ненавидел. Статностью же тела своего и лица благородной красотою выделялся среди всех, словно лилия между сорняков. Если бы холод адов не смял цветок благородства его, то, я думаю, были бы плоды на всякое благо потребные.

Но уже многие тогда примкнули к мятежу, обманутые кровоядным щенком льва Расстригою, его же я упоминал прежде как Григория Отрепьева, который, словно сильная буря, разметал на Руси тихую жизнь, и этого непорочного царя и блаженного, говорю я, и достойнейшего отрока Федора Борисовича, словно молодой побег прекрасно цветущего финика, вырвали руками немилосердными, и, словно лютый зверь, спавший в горах, не только престола царского его лишил, но и самой жизни. Обуреваемый неукротимыми желаниями Расстрига этот дохнул пламенем ярости и, поспешая, словно вепрь из густой дубравы, вторгся в Московское государство со многими людьми польскими и литовскими и с клятвопреступниками русскими и все города и села Русской земли подчинил — одни обманом, другие — жестокой силой. Благородного же и благоверного московского государя царя Федора Борисовича предал злолютой смерти, повелел его удушить вместе с матерью. Только два месяца был на престоле Московского государства после отца своего Бориса, недолго царской властью наслаждался. И так скончался блаженный, словно агнец тихий, никому зла не причинивший. Его же многие люди тайно в душе своей оплакивали за непорочную его жизнь, но не нашлось у него ни одного защитника: «В день ярости, — говорится, — и богатство не помогает».

ЦАРСТВО РАССТРИГИ, ГРИГОРИЯ ОТРЕПЬЕВА, КОТОРЫЙ ОБМАНОМ БЕСОВСКИМ НАЗВАЛ СЕБЯ ИМЕНЕМ НОВЫМ — ЦАРЕВИЧЕМ КНЯЗЕМ ДМИТРИЕМ УГЛИЧСКИМ

В 7113-м (1605) году после царя и великого князя Федора Борисовича захватил престол Русского государства расстрига Григорий Отрепьев, бывший прежде черным дьяконом, обманом назвавший себя царевичем князем Дмитрием Угличским, сыном великого государя московского, царя и великого князя всея Руси Ивана Васильевича, сыном, который из-за зависти к власти царской убит был злыми изменниками в Угличе, о чем писал я, рассказывая о царствовании блаженной памяти Федора Ивановича.

Был он не из славного рода, не из знатного, но из последних людей служивых, из числа детей боярских. Был же он человеком злоумным, в беседах многословным, но быстро схватывал все, что прочел в книгах, однако не на благо все это, ибо нравом он был коварен и к дурному склонен, а с виду очень невзрачен и малорослый, а сердцем лют и свиреп душой, и полон всякой хитрости, и коварства, и беснования, а ядом злобы подобен скорпиону, дышащему смертью, который взглядом убивает многих. Многие говорили о нем, что уподобился он во всем — и нравом, и делами — скверному законопреступнику, нечестивому мучителю царю Юлиану, с бесами колдовавшему и прославлявшему все проклятые веры, а православных христиан страшным мукам подвергавшего и хвалившегося, что во всех землях греческих угасит христианское благочестие и святыни Христовы изничтожит. Но не допустила сила Христова, чтобы так свершилось.

Так же и этот мерзоядный вепрь, оставив свет благочестивой веры и поправ великий чин дьяконский, сверг с себя светлое одеяние иноческое и веру православную, которую утвердили на семи вселенских соборах богоносные отцы, ту веру — поносил. Говорил же: «А что за соборы, соборы? Разве лишь те соборы? Можно, — говорил, — быть и восьмому, и девятому собору». Также и о латинянах говорил, что нет порока в них и все одинаково: какова вера латинская, такова же и вера греческая. Взял же и жену себе некрещеную, латинской веры, из Литвы, дочь Юрия, пана Сардаминского, и привел с собой из Литвы в Московское государство множество людей польских и литовских. И было тогда от них всем русским людям много притеснений, и насилий, и поношений всяких, так как обещал он своим, что будет он в Русском государстве во всем их волю исполнять и вероисповедание их введет и всячески укрепит. И поэтому против правоверных возжигал пламя ярости и хвалился, вздымаясь как злодышащая буря, что изничтожит в земле Русской Христово благочестие, подобно Юлиану.

Но не допустила этого всемогущего Бога Христова сила и неистовые его желания вскоре угасила и в небытие низвергла. Недолгое время он властью наслаждался, восшумели внезапно волны многолюдного моря людского, и все вельможи, князья и бояре и властители земли, разъярившись на мерзость его, ворвались в палату, мечами зарубили его, и единомышленников его — множество польских и литовских людей — перебили, а остальных — немногих уцелевших — отпустили восвояси, то есть в Литву и в Польшу. Расстрига же, гнусный делами своими, руки убийством осквернил и крови христианской много пролил, но недолго властью наслаждался — царствовал всего 11 месяцев. И после него сел на престол Московского государства князь Василий Иванович Шуйский.

Во время царствования мерзостного расстриги истощились многими годами собиравшиеся бесчисленные царские сокровища государства Московского, так как он польских и литовских ратников одарил немалым богатством. Раздавал ведь всем им богатейшие дары, в руки им сыпал золото и серебро и различные вещи дорогие, к тому же и на участников игр своих и на всяких скоморохов и жен развратных и отроков истощил казну.

При его же царствовании много благородных и благочестивых мужей удостоились мученических венцов, за то, что обличали его, говоря, что он не царевич князь Дмитрий, а расстрига, бывший чернец и дьякон Гриша Отрепьев, так как многие знали семью его и жизнь. И за это многих замучил, а других приговорил к изгнанию и заточению. Блаженного же и смиренномудрого Иова патриарха, подобного источнику медовой сладости, оскорбив, приказал свести с престола великой церкви и изгнать, а на его место возвел на престол патриаршеский единомышленника своего Игнатия, родом из страны Италийской, а вероисповедания — не знаю, то ли греческого, то ли латинского, одно знаю, что православные обряды исполнял и творил не ревностно.

При его же царствовании свершилось все же и некое благое деяние, о котором теперь и хочу сказать слово, хотя свершилось это не по причине его природной доброты, но по воле Божьей — ведает он судьбами и спасает всех. Случается, что горечь лекарства, во имя исцеления от недугов, заслуживает похвальных слов. Так же вот и от этого зла проявилось благо по следующей причине. Поскольку тот, кого называю я Расстригою, стремился обманным путем показать народу, что он и есть истинный царский сын, чье имя на себя принял, то ради этого всех благородных и прославленных извел из заточения и из темниц и со всякими почестями возвратил прежнее положение в царствующем граде Москве всем тем, кого царь Борис из-за многозавистной злобы изгнал и заточил, ибо заботился о наследниках своих и царском престоле и поэтому всех, кто принадлежал к родам, близким царской крови, безжалостно искоренял, словно ветви доброцветущие. Рассчитывал он хитрыми своими кознями воцариться и не вспомнил сказанного, что Господь возвышает и низвергает и дарует власть царскую кому захочет.

Тогда же и Филарет, великий старец, с сыном своим Михаилом Федоровичем и с братом своим Иваном Никитичем из Поморских стран из заточения возвратился. Этот старец великий, кого именую я Филаретом, был во время мирской жизни своей в Москве знатным боярином Федором Никитичем, о котором писал я и прежде, брат он был двоюродный по царице Анастасии государю царю и великому князю Федору Ивановичу, всея Руси самодержцу. И тогда умолил его священный собор и поставил митрополитом Ростову городу и Ярославлю.

ЦАРСТВО ВАСИЛИЯ ЦАРЯ, ИМЕНУЕМОГО ШУЙСКИМ

В году 7114-м (1606) после царствования расстриги сел на престол Московского государства царь Василий Иванович, именуемый Шуйский, происходивший из рода князей суздальских. Суздальскими же именуются по такой причине. Было два сына у великого князя Ярослава Всеволодовича, внука Юрия Долгорукого, правнука Владимира Мономаха, праправнука Всеволода Ярославича; <он же — сын Ярослава>, сына Владимира великого Киевского, крестившего всю землю Русскую. А был старший сын у великого князя Ярослава Всеволодовича — великий князь Александр, именуемый Невский, княживший во Владимире, здесь же и положен был в монастыре Пречистой Богородицы, честного ее Рождества. У него родился сын — князь Даниил Московский, и другие были от этого рода, поколение за поколением. А другой был сын — князь Андрей Ярославич, младший брат Александра Ярославича Невского. И тот был великим князем Суздальским, а после него княжил сын его князь Василий Андреевич, а у князя Василия был сын — князь Константин, а у князя Константина — князь Дмитрий. Тот был великим князем Новгородским. А у князя Дмитрия — князь Василий Кирдяпа, а у князя Василия Кирдяпы — князь Юрий, а у князя Юрия — князь Федор, а у князя Федора Юрьевича, у Кирдяпина внука, — князь Василий Шуйский, а у князя Василия Шуйского — князь Иван, а у князя Ивана дети — князь Андрей да князь Петр. И из их рода царь и великий князь всея Руси Василий Иванович.

О ПОСТАВЛЕНИИ ГЕРМОГЕНА ПАРИАРХА

Тогда же повелением государя царя и великого князя всея Руси Василия Ивановича и по решению всего священного собора патриарх Игнатий, возведенный на престол Расстригою без священного рукоположения, был отправлен в Чудов монастырь под начало, чтобы освоил он в совершенстве благочестивую веру в Христа Бога. А на престол патриаршеский возведен был Гермоген, казанский митрополит, хотя Иов патриарх еще тогда был жив, но не возвратился на свой престол, ибо доброзрачные зеницы его замутились и свет сладостный был отнят от очей его.

О ЗЛОМ КРАМОЛЬНИКЕ ПЕТРУШКЕ И О ПРОЧИХ МЯТЕЖНИКАХ

Недолго отдыхали люди от браней и немного пожили в покое, не видя обнаженного оружия. Но снова расстригины сообщники возбуждают смуту, снова на все города наводят беды, снова на гбре будоражат людей. Вот другое зло пришло, другой зверь явился, подобен первому не видом, но делами!

В городе Путивле и во всей земле Черниговской стороны некий новый коварнейший змий явился, по имени Петрушка, казачий атаман, родом звенигородец, ремеслом гончар. Он — лживой лжи ложь — называл себя сыном царевича Ивана Ивановича, какового сына и не было, а Расстригу называл своим дядею и говорил, что тот жив. Из-за этого самозваного прозвища приняли его все люди той стороны, а затем и северские люди и все мятежники, испившие крови христианской во времена правления расстриги; все они присоединились к нему и, двинувшись, овладели многими городами и селами вблизи Шацка и Рязани и дошли почти до самого царствующего града Москвы, который, однако, непобедимая сила — десница Христа, Бога нашего, от этой беды преславно спасла и избавила мольбами и заступничеством Пречистой его Богоматери и сияющих пресветло в Русской земле великих святителей и чудотворцев Петра, и Алексея, и Ионы, и святого нового почестоносца Христова и чудотворца — царевича князя Дмитрия Угличского, о нем же так рассказывают.

О ПЕРЕНЕСЕНИИ МОЩЕЙ СВЯТОГО МУЧЕНИКА ЦАРЕВИЧА ДМИТРИЯ И О ИЗБАВЛЕНИИ ГОРОДА МОСКВЫ ОТ БЕЗБОЖНЫХ МЯТЕЖНИКОВ

В первый год царствования государя царя и великого князя всея Руси Василия Ивановича случились чудеса многие, и были исцеления людям, страдавшим различными недугами и приходившим к мощам святого мученика царевича Дмитрия в городе Угличе, где он был убит руками злотворными. Услышав об этом, царь и великий князь Василий Иванович воспылал любовью благочестивой к святому мученику царевичу Дмитрию и в вере своей возжаждал всем сердцем положить святые мощи его в державном городе своем Москве, что и свершилось. И поэтому послал в Углич за святыми мощами Христова мученика преосвященного Геласия, митрополита Сарского и Подонского, что на Крутицах, а с ним же и других многих священнослужителей и честных иереев и дьяконов. И принесены были святые те мощи в царствующий град Москву в 7114 (1606) году, июня в 3 день, на память святого мученика Лукиана и тех, кто с ним, и положены были в церкви архистратига Михаила у столпа правого клироса, где и доныне даруют исцеление приходящим с верой к честнбй раке святых мощей его.

Когда же угрожала царствующему граду Москве великая беда и нападение злых мятежников, тогда по благоговейному повелению царя Василия патриарх Гермоген со всем священным собором у гроба святого мученика царевича Дмитрия совершил молебен и воду освятил и кропил ею всех ратников, и честной покров святых мощей его вынесли к Калужским воротам. И так всех людей, выходивших в поход на врага, благословляли в тех воротах и осеняли их честным Животворящим Крестом Господним, им и вооружались на битву и бесстрашно выходили навстречу неприятелю. И так молитвами святого нового почестоносца Христова Дмитрия даровал Бог такую победу на врага, что ни один не был убит из благочестивого воинства, а врагов их и безбожных мятежников пало бесчисленное множество, а также многие живыми в руки попали; все же остальные и с предводителями своими бежали со срамом от стен царствующего града.

СНОВА О ПОБЕДЕ ЦАРЯ ВАСИЛИЯ НАД ЗЛЫМИ МЯТЕЖНИКАМИ И НАД ПРЕДВОДИТЕЛЕМ ИХ - ГОРДЫМ РАЗБОЙНИКОМ ПЕТРУШКОЙ

В 7115-м (1607) году во второй год царствования царя Василия снова собрались противники и зломятежный лагерь свой — города Тулу и Калугу — укрепили под предводительством архизлотворца своего Петрушки Гончарсковского, обосновались здесь и овладели многими городами и селениями и православных христиан тяжко притесняли и снова в ярости угрожали царствующему граду.

Царь же и великий князь Василий Иванович, услышав о дерзости этих кровожадных зверей, сам вооружился против злом дышащей отверстой пасти и пошел со многими воинами, пасть их разорвал и много городов вернул своей державе, Московскому государству, и с помощью неких козней и хитро устроенного затопления взял город Тулу и ранее упомянутого разбойника того Петрушку, называвшегося сыном царевича Ивана Ивановича, схватил живым, связанным привел к Москве и после жестоких пыток велел его повесить. Мятежников же и клятвопреступников захватил бесчисленное множество и к ним проявил свое беззлобие и отеческое благочестие — всех их по домам распустил, надеясь таким добрым отношением смирить злолютую ярость и удержать их в покое и без мятежей и милосердием восстановить порядок и привести их к здравомыслию, и потому вместо смерти всем жизнь даровал. Те же, окаянные, ушли и снова собрали войско и снова начали войну, больше прежней, и вместо тишины дохнули бурей, достигшей до облаков и досадившей дождями многомятежными, не водой изливающимися, но кровью.

ПЛАЧ И РЫДАНИЕ О ЗЛО ПРИНЕСШЕМ КОЛЕСЕ СУДЬБЫ

О ярость, злом дышащая! О вражда вечного и лютого врага! О злоба коварного и прегордого змия! До каких пор будешь стремиться и гордиться тем, что развращаешь благонравные умы рода человеческого? До каких пор будешь губить доброцветущую красоту творения Божьего и стараться всегда завистью противиться всему благородному и воевать против жизни? Всегда стремишься кротких сердца разъярить лютостью и распалить немилосердием, против неповинных же и кротких кровопролитную брань начать и осквернить руки всех убийством и души погубить! Увы, ненасытная глубина очей человеческих! До каких пор станешь насылать на нас бедствия всяческие? Думается мне, что подобно все это всезлобной державе темного миродержца, который не щадит ни одного творения Божьего, но всех, словно лев рыкая, проглотить хочет: одного в злобе низвергает и губит, а другого возбуждает на исполненное козней зло, как того, о ком здесь будет рассказано.

О НОВОЯВЛЕННОМ ВОЗМУТИТЕЛЕ ТИШИНЫ, ИМЯ КОТОРОГО БЫЛО ДИКИЙ ВОР ТУШИНСКИЙ

В 7116-м (1608) году снова иной зверь, подобный прежним, явился или, скажем, страшнее тех поднялся: на место, созданное по дьявольскому умыслу, явился сам отец лжи — сатана. Тогда ведь еще не все русские города возвращены были Московскому государству, отторженные от него крамолу творящими мятежниками. И вот снова в той же упомянутой уже Черниговской стороне явился новый злобесный и кровь лакающий пес, или людей пожирающий зверь хищным глазом сверкнул, и злой рык испустил, и всех простых людей устрашил, а змиеобразных, коварных и злых — тех привлек, приучая к своему кровожадному обычаю. К нему же снова собралось множество польских людей и литовских, так как и он называл себя царевичем князем Дмитрием Угличским. Хотя суд Божий вскоре покарал этого злобесного пса, но так как убедились окончательно литовские люди в том, что на Руси неустроение и междоусобица, смута и распри, то устремились все на Русскую землю. И принесли они всем христианам горькие и тяжкие бедствия, ибо и предатели царства и царя примкнули к ним, и во всех городах русских мятежи поднимали, и царствующему граду Москве угрожали, и все области земли Русской безжалостно захватывали. И так много собралось польских людей, и литовских, и мятежников, и клятвопреступников русских, что всю землю покрыли щиты и воздух блестел от копий, всюду брани и кровопролитие.

Некоторые же города тогда с Москвой остались и чтили царя Василия, такие как Великий Новгород, и Псков, Смоленск и Казань, другие же подчинились Литве и русским мятежникам. И такого — за грехи наши — смятения от начала Русской земли не бывало, какое тогда настало. И смутами этими злые те мятежники потрясли сердце царя Василия, как ладью многомутные волны, и, со всех сторон теснимый, едва не погрузился он, хотя и жаждал помощи и оттуда и отсюда, но ниоткуда не получал. Ибо царь, не имеющий сокровищ многих и соратников храбрых, подобен орлу ощипанному, лишенному клюва и когтей: ибо все царские сокровища в разменное серебро Расстрига превратил, и ратные люди все бедствием скудости были стеснены.

О МУЖЕСТВЕ ЦАРСКОГО ВОЕВОДЫ КНЯЗЯ МИХАИЛА ВАСИЛЬЕВИЧА СКОПИНА

В 7117-м (1609) году государь царь и великий князь всея Руси Василий Иванович послал в Шведскую землю воеводу, родственника своего, князя Михаила Васильевича Скопина, и поручил ему нанимать за царское жалование ратных людей немецких и из других земель. Тот же повеление государя своего — царя Василия — вскоре исполнил: отправившись, набрал за царское его жалование множество людей немецких, и много всяких русских людей ратных собрал, и к царствующему граду Москве со множеством людей возвратился. И был он воевода храбрый и мужественный, и показал себя поборником добрым всего народа русского. Стремительно, как молния, являлся повсюду перед полками вражескими и до смерти устрашил всех волков овцехищных. Был он как пастух зверегонитель, неодолимый врагами и всеми мятежниками, и всех их смог отогнать от царствующего града. Был он в боях с врагами лют и весьма искусен в атаках и воин непобедимый. Думаю, что и вся земля Русская была бы вызволена из рук супостатов мужеством и храбростью его, если бы темный гроб, всем уготованный, не скрыл бы его прославленную храбрость.

Но за греховное терние преступлений наших отнял Бог у нас этого доблестного зверегонителя и вместо него дал воеводу с сердцем трусливым, погрязшего в слабостях, свойственных женщинам, любящего красоту и яства, а не рвущегося лук натягивать или копье метать. И поэтому снова воспрянули мятежники, снова вернулись супостаты, снова проливают множество крови, снова пленяют все области земли Русской и снова окружили царствующий град и всем людям, в нем живущим, стали чинить невзгоды. Царь же Василий не знал, что делать, ибо уже предатели многие готовились выступить против него.

Не ведаю, что с православными тогда случилось: ибо вместо истины ложь прославили и вместо правды — обман похвалили, как сказано было: «Возлюбил ты зло больше добра». Многие, словно от мороза оцепенелые, отпали от доброцветущего благоверия царя Василия и пали в мрак бедственной зимы неправоверия литовского.

О СБОРИЩЕ МЯТЕЖНИКОВ ПРОТИВ ЦАРЯ ВАСИЛИЯ

В 7118-м (1610) году, февраля в 17 день, в субботу Сырной недели возмутители покоя, к бунту побуждающие народ, собрались для сговора против царя Василия. Пришли тогда на место Лобное и возбудили народ, так говоря: «Царь наш, князь Василий Шуйский, сговорившись со сторонниками своими, сел на престол Московского государства силою, а теперь из-за него много крови проливается, потому что человек он глупый и нечестивый, пьяница и блудник и во всем неистов, царствования недостоин». Услышав это, многие из народа так отвечали: «Государь наш, царь и великий князь Василий Иванович, сел на престол Московского государства не силою, а избрали его на царство великие бояре и вы, дворяне, и все служивые люди, а про пьянство его и всякое неистовство мы не знаем. А если решать такой вопрос, то тут должны быть и великие бояре, да и всех чинов люди». И никто из народа не примкнул к тем мятежникам. И поэтому не смогли вовлечь народ в смуту.

Они же темных замыслов своих не оставили и, не помышляя о милосердии, устремились в палаты к царю Василию. Он же, услышав, встал перед ними и сказал: «Что пришли ко мне, люди, с криками неподобающими? Если убить меня хотите, то я готов умереть. Если же престола и власти царской меня лишаете, то не сможете этого сделать, пока не соберутся все великие бояре, и всех чинов люди, и я с ними. И как вся земля порешит, так я готов по решению тому и поступить». Услышав это, мятежники посрамлены были и от царского лица, и от всего народа. И поэтому бежали все во вражеские полки за город, в селение, называемое Тушино, где все волки и хищники и смутьяны из всех городов не спят, но суетным тешатся и зло замышляют и творят.

О ЧУДЕ, БЫВШЕМ В ЦАРСТВОВАНИЕ ЦАРЯ ВАСИЛИЯ

В четвертый год царствования царя Василия, октября в 20 день, с четверга на пятницу, в полунощный час в церкви архистратига Михаила честного его собора, где лежат тела великих князей и всех благочестивых царей Русской земли, послышались голоса плачущих и шум, словно некий спор ожесточенный. И потом послышался голос поющих псаломское священнословие на отход души в вечную благость, 118-й псалом с аллилуариями. И после этого с плачем замолк голос. Услышали это сторожившие в те часы и рассказали другим людям. И говорили тогда многие из народа, что вскоре суждено с плачем кончиться царствованию Василия царя.

ЕЩЕ БЫЛО ДРУГОЕ ПРЕСЛАВНОЕ ЧУДО

В том же году, месяца февраля в 18 день, случилось иное чудо преславное, о котором не следует молчать благоверным. Во обители честных инокинь монастыря девичьего, в церкви честного Рождества Пречистой Богородицы, в ночь с субботы на воскресенье Сырной недели загорелась сама собой от огня небесного свеча перед святым ее, Богородицы, образом. Услышав об этом, благоверные поспешили прийти и посмотреть на преславное чудо, творя молебен и в радостном пении вознося славу всещедрому Богу и Пречистой его Богоматери. Когда же настал третий час дня воскресного, тогда порыв сильного ветра дунул в двери церковные и тотчас свечу самовозжженную погасил — ибо была сильная буря. Этим, думается мне, предвещано было, что недолго процарствовавшего благодать сияющая минует.

О ПЛЕНЕНИИ ЦАРЯ ВАСИЛИЯ И О СМЕРТИ ЕГО И О РАЗОРЕНИИ ГОРОДА МОСКВЫ

В 7119-м (1611) году, июля в 17 день, на пятый год царствования царя Василия снова мятежники возбудили в народе злую и жестокую смуту, без стыда и с жестокостью устремились на царя Василия и напали на него и немилосердными руками, словно птенца, схватили и, после того как совлекли с него диадему царскую, отвели его в монастырь Чуда архистратига Михаила, и облекли его в иноческое одеяние, и предали в злые вражеские и христианоубийственные руки польских и литовских людей. Они же, получив его в свои руки, иноческое одеяние с него сорвали и снова облекли его в дорогие одежды, хотя и не хотел он этого, но поступили так, как обычно поступают с пленниками. И в таком виде отвели его в Литву к королю Сигизмунду, и там в страшных муках встретил он конец жизни своей и в вечное царство, в свет немеркнущий, переселился. Царствовал в Московском государстве 4 года и два месяца.

О БОЯРСКОМ ПРАВЛЕНИИ В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ

После царя и великого князя всея Руси Василия Ивановича взяли власть в государстве Русском семь московских бояр, но ничего они не поправили, только два месяца властью наслаждались, ибо началась тогда великая междоусобица. Посовещались они и решили призвать на престол Московского государства литовского королевича Станислава и провозгласить его царем, «если, — сказали, — оставит веру латинскую и крестится в нашу веру греческую». С этим и послали к королю великих послов и людей от всех чинов земли Русской. Извечной лжи коварные кознодеи, злохитрые поляки, хотя и договаривались о мире, но в сердце скрывали коварные замыслы. Когда же вступили они в град Москву, тогда стали нарушать условия перемирия и народ христианский жестоко притеснять стали, ибо и русские мятежники помогали им в этом. Семь же бояр державы Московской все правление землей Русской передали в руки литовских воевод, ибо не осталось премудрых старцев, и силы оставили дивных советников, и отнял Господь у земли богатырей ее. Все же это Бог навел на нас за множайшие грехи наши.

В том же году, марта в 19 день, излился фиал горя — разгромлен был царствующий город Москва. Рухнули тогда высоко вознесенные дома, блиставшие красотой, — иные огнем истреблены, и все прекраснокупольные церкви, прежде славой божественной сиявшие, скверными руками начисто разграблены были. И множество народа христианского мечами литовцев изрублено было, а другие из домов своих и из городов бежали поспешно, ища спасения. Прочие же, оставшиеся в городе, руками вражескими пленены и порабощены были. И так литовские люди владели Москвой два года и 6 месяцев, но в страхе были, ибо русские люди не отошли от города и убивали многих; хотя и утратили все свое достояние, но мечтали вернуть себе свою отчину, что и случилось.

О ГЕРМОГЕНЕ ПАТРИАРХЕ И О КОНЧИНЕ ЕГО

В первый год царствования Василия царя возведен был на престол патриаршеский великой церкви Гермоген, бывший прежде казанским митрополитом. Был он образованным мужем и красноречивым, но не сладкогласным. В божественных словах постоянно упражнялся, и все книги Ветхого закона, и Новой благодати, и уставы церковные, и законоположения постиг в совершенстве. А характер имел тяжелый и не спешил прощать наказанных. Дурных людей от хороших быстро не мог отличить, а к льстецам, а более того — к людям хитрым, прислушивался и доверял сплетням. Об этом некто сказал: «Из всех живущих на земле более всего склонен к греху ум человеческий и от обычаев добрых к злым совращается». Так вот и этот совращен был некиими мужами, подобными змиям, которые шьют клевету, козни сплетают и любовь обращают в ненависть. Так и Василия царя зло оклеветали мятежники словами лживыми, а он поверил всему, сказанному ими. И поэтому с царем Василием всегда говорил грубо, а не благожелательно, ибо в душе носил огонь ненависти, зажженный наветами, и о коварстве супостатов никогда с отеческой любовью не совещался с царем, как тому быть подобало. Мятежники же сначала в удобный час царский венец попрали, а потом и святительскую красоту, надругавшись жестоко, обесчестили.

Когда же после царя Василия оказалась Москва во вражеских руках, тогда хотел он предстать непоколебимым заступником народа, но уже минуло время и час прошел, словно приняли идущего за стоящего, и во время лютой зимы вздумал зацвести миндаль. Тогда хоть и ярился он на клятвопреступных мятежников и обличал их борьбу с христианами, но схвачен был немилосердными руками и, словно птицу в сетях, голодом его уморили, и так умер он.

О ТОМ, КАК ВЛАДЕЛИ МОСКВОЮ ЛИТОВСКИЕ ЛЮДИ, И СНОВА ВЗЯТА ОНА БЫЛА РУССКИМИ ЛЮДЬМИ

В годы, когда Литва владела городом Москвой, славили там имя Сигизмунда, короля польского, а над остальными городами и над всеми людьми ратными земли Русской взяли власть один из великих бояр московских — князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой и воевода Прокопий Ляпунов, рязанец. И, подступив со многими людьми под Москву в том же году, марта в 27 день, отбили у литовцев большой посад и каменный град Белый, именуемый Царев град. А литовцы удерживали Китай-город и Кремль.

И так прошло немало времени. Осаждали воины русские свой город и неустанно сражались с врагами, но не могли его взять, пока не отверзлась дверь милосердия и щедрот Господних. Да с ними, с князем Дмитрием Тимофеевичем Трубецким и с Прокопием Ляпуновым, был атаман казацких полков, московский служивый ротмистр пан Иван Заруцкий. И был он не трус и сердцем лют, но душой коварен, ибо, позавидовав славе Прокопия, составил против него заговор. И был тот передан в кровожадные руки зло чинящего сборища, где глаз не смыкают творящие зло. Те же безжалостно, как волки, схватили его и поле кровью его обагрили. И хотя многие, бывшие тогда в рядах воинства, опечалились из-за смерти Прокопия, но не смогли помочь ему сохранить жизнь.

И была тогда великая печаль и смута по всей Русской земле, ибо великие бедствия обрушились на христианский народ из-за притеснений со стороны неверных и насилий от ратников. «Если бы не кончились дни те, то не осталось бы — как сказано — ничего живого».

Но Бог рядом с теми, кто призывает его. Поистине по великой, ко всем простираемой милости своей дарует исцеление от болезни. Ибо выдвинул он из народа христианского некоего мужа от рода не именитого, но разумом мудрого, его же прозывали именем Кузьма Минин, а занимался прежде торговлей скотом. В то время пришла его очередь стать начальником судейским среди своей братии, то есть людей посадских в Нижнем Новгороде. Видя тогда, сколько притеснений терпят все, и опечалился очень, и душой поболел, подобно Зоровавелю, за людей Господних, призвал на помощь всемогущего Бога и сердцем воспринял все, что говорилось о бесчисленных бедствиях. И всегда носим был бурными ветрами различных забот, если в чем и неискусен, то зато решителен и деятелен. Собрал у народа множество серебра и заплатил необходимое жалованье людям ратным.

И так собрал полки многие и военачальника, искусного в битвах, князя Дмитрия Михайловича Пожарского уговорил стать над всеми. Сам же никогда не отлучался, словно древний Гедеон, возбуждая сердца всех против врагов. И так со многими воинами подступили к стенам Москвы и благим добронравием своим, словно ласковыми лучами солнечного света, военачальников собрал и всех храбрецов войска благочестивого воедино совокупил. И так, по промыслу Создателя, могуществом всесильной и непобедимой его десницы и под предводительством его разогнаны были темные тучи столь великих бед, на нас обрушившихся: подступили тогда с изготовленным на битву оружием к стенам города и снова взяли воины русские Москву в году 7121-м (1613), октября в 24 день, на память святого мученика Арефы. Потом и крепкую Кремлевскую крепость захватили, и многих польских и литовских людей побили, и главного смутьяна во всей земле Русской — Федьку Андронова схватили живым, и после многих истязаний был он повешен. И других изменников замучили с ним. Воздалось им по поступкам их, как бы сказать — по злу их и по рвению их, ибо прежде многих преследовали, а потом сами к гибели устремились и страшной смертью скончались.

ЦАРСТВО ГОСУДАРЯ ЦАРЯ И ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА, ВСЕЯ РУСИ САМОДЕРЖЦА

В году 7121-м (1613), марта в 14 день, снова сыны русские обрели врата отечества и достояния древнего — город Москву, снова наступила весна благодатного бытия и разлились струи светлотекущего жития, ибо долгожданной надежды нашей, великого Бога, свет воссиял, и по его благоволению от предела Российской земли и до ее окраин народ православный, малые люди и великие, богатые и нищие, старые и юные обогатились богатым разумом от всем дающего жизнь и светом добромысленного согласия все озарились. Хотя и из разных мест были люди, но в один голос говорили, и хотя сговориться не могли, ибо жили вдали друг от друга, но собрались все как равные в едином совете. Решили разумом, избрали же словом и постановили делом и благое решение приняли. Свершилось оно, людьми составленное, но по божественному устроению: умолили и упросили стать их государем на престоле царском Московского государства царя Михаила Федоровича, который был по роду племянник царя и великого князя всея Руси Федора Ивановича по матери его, царице и великой княгине Анастасии Романовне, бывшей супругой царю Ивану Васильевичу.

Сошлись же тогда всей Русской земли вельможи, князья, и бояре, и дворяне, и все воеводы, сияющие храбростью, и цвет воинства, и всяких чинов приказные люди, и из всех городов лучшие семьи, и все вместе от мала до велика православные христиане в град, именуемый Кострома, к Михаилу Федорови-чу — здесь тогда находился он с матерью своею, великой старицей инокиней Марфой. И все, к ее ногам припадая, со слезами били челом и просили у нее, чтобы благословила сына своего на престол царский Московского государства, что быть ему царем по родственной близости его искрам царским и по благословению, данному отцу его, благоверному боярину Федору Никитичу блаженной памяти царем и великим князем Федором Ивановичем. Она же, вняв слезным мольбам бесчисленных людей, с трудом согласилась на это: ибо государь был молод, а время тогда было бурное, и люди строптивые — то есть склонные к смутам. Но, однако, возложила надежду и упование на всемогущего Бога, не отвернулась от многих слез, и просила сына своего Михаила Федоровича, и более того — благословила его стать государем в Русской земле, царем и великим князем Михаилом Федоровичем.

И тогда приемлет богопорученное ему скипетродержание Московского государства и повел мудро направленный корабль царствия. И стал он православию глава и начало богоугодному благочестию и государь всем правоверным, что под солнцем, и всему православному христианству назвался боговенчанный царь и великий князь Михаил Федорович, всея Руси самодержец. Хотя и прервалась чреда прежде царствовавших в отчинной державе его, подобно могучему и пышно цветущему дереву, увядшему и оскудевшему, скованному лютой зимой, теперь при летнем тепле и солнце улыбнулось оно и расцвело. Преславное же и великое место и многочисленных христиан дом, то есть мать городов русских — Москва, опустошенная во время завоевания неверными латинянами и состарившаяся и осиротевшая в тяжких бедах, причиненных русскими мятежниками, снова превратилась в юную обликом, словно это отроковица прекрасная и нарядная невеста. Апостольская и соборная святая церковь снова возвратила себе взор ласкающую красоту своего убранства. Снова солнце правды светлыми лучами благодати своей перед нами засияло, и увидели все свет великий, сладостной тишины свободный день. Избавил нас Господь Бог наш от обид наших и от страха перед иноземцами, и даровал державному держать державу в крепости достоинства своего, и даровал царствующему победу над врагами. Пусть будет он в благе пребывать, и многие годы здравствовать, и во всяком благоденствии и в радости расти и мужать.