KILINSON

В общении между людьми крайне сложно выразить вечное. Действительно, поскольку в вечности невозможно представить какое-либо движение (в нем слиты воедино все пределы), а значит, по сути, невозможно даже само общение (информацией мы можем обмениваться только во времени, мышление вне времени также невозможно). Таким образом, передать в со-общении что-либо, связанное с категориями вечного, практически невозможно. Вместе с тем, человек существующий, по определению, есть проживающий во времени, но он одновременно и возвышается (чело- возвышение – др.русское) над временем (век). То есть, является частью того вечного, что позволяет разуму властвовать над временем своего мира (проникать в прошлое – воспоминания, быть в настоящем – созерцание и предполагать будущее). Или другими словами – являясь конечным существом, человек стремится познать бесконечное. Подвести вечные понятия под привычный человеку мир собственных измерений не получится (в вечности вообще нет никаких измерений). От этого, интуитивно чувствуемое может быть отзвуком вечного (где всё известно изначально), но которое неосуществимо во времени или еще не сбылось. К примеру, тоска всякого расставания – есть от-чаяние (как отрыв от единства, прежде всего, с Богом), ущербность во времени быть всегда в любви к другому. «Тоска обнаруживает священное недовольство человека обыденным миром и устремление к миру высшему», - сказал по этому поводу русский философ Николай Александрович Бердяев.

В отношении любви, несомненно относящейся к вечным ценностям, есть и другие аналогии. Датский психолог и философ Сёрен Кьеркегор приводит интересный пример любви, не знающей своего совершенства, а значит представляющей лишь ее тень. «Мы можем представить себе влюбленную девушку, которая мечтает о дне свадьбы, поскольку он наконец-то обеспечит ей уверенность и надежность, а она стремится прежде всего удобно и надежно устроиться, став наконец-то законной супругой. Если она подобным образом предпочитает скуку супружеской жизни неутоленной страсти девичества, мужчина, в которого она влюблена, вправе сокрушаться по поводу ее неверности, даже если она никогда не любила никого другого; ибо таким образом она поистине утрачивает саму идею любви и, значить, перестаёт любить и его самого. В отношении любви между мужчиной и женщиной это и будет настоящей неверностью, тогда как влюбленность в кого-либо другого составляет лишь случайную и незначительную неверность».

Вне сомнения, пример противоречивый. С одной стороны человеку не хватает бесконечной любви (любви в ее абсолютном значении). На другой стороне правда жизни и грубая реальность конечного.