KILINSON

Доклад на пленарной сессии Всероссийской научно-практической конференции «Концептуальные основы российского патриотизма и стратегия патриотического воспитания подрастающего поколения», состоявшейся в городе-герое Новороссийске в апреле 2021 года.

Аннотация.

В статье проводится анализ основополагающих причин, препятствующих формированию патриотического умонастроения граждан России. Исследование охватывает рзаличные сферы жизнедеятельности человека – от особенностей национального бытия нашего народа, толкования понятий «патриот» и «нация», неадекватного восприятия всеобщей сущности личности, до воспитания патриотизма посредством образования, науки, искусства и философии.

В работе выявлены исторические предпосылки антипатриотических настроений, эксплицированы современные механизмы и текущее состояние патриотического воспитания, намечена стратегия по его совершенствованию.

Ключевые слова: патриотизм, Родина, Отечество, гражданин, патриотическое воспитание, нация, образование, личность.

В последние годы наблюдается повышенный интерес государства и общества к патриотическому воспитанию подрастающего поколения граждан России. Исследуется отношение юношества к поворотным событиям нашей истории, учитываются возрастные особенности его восприятия. Происходит восстановление памяти о Великой Отечественной войне, атаки на которую начались в период распада СССР, а в настоящее время заметно усилились. С целью консолидации нации всемерно поддерживаются гражданско-патриотический мемориальный ритуал «Бессмертный полк», всероссийские акции «Блокадный хлеб», «Свеча памяти», укрепляются организации, которые борются с информационной агрессией и деструктивными идеологиями.

Наряду с сохранением исторической памяти народа о его победах, поддержкой народных традиций и подготовкой защитников Родины, современное патриотическое воспитание ставит перед собой задачу вовлечения молодых людей в общественно-политические процессы. Добровольчество как внутреннее побуждение личности к добрым и общественно значимым поступкам, становится стрежневым элементом государственной молодёжной политики.

Для решения задач патриотического воспитания реализуются федеральные, региональные и местные программы, вырабатываются новые, в большей мере соответствующие мировосприятию современной молодежи формы и способы раскрытия потенциала ее созидательной активности. Важный импульс этой работе придают масштабные возможности национальных проектов, в том числе реализация федерального проекта "Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации», инициированного действующим Президентом России.

Благодаря перечисленным действиям происходит постепенная реабилитация слов «патриотизм», «патриотический», «патриот», имевших в 1990-е годы негативные коннотации. В 2000-2010-х годах отношение к ним стало нейтральным, а в настоящее время эти слова воспринимаются, как правило, положительно. Вместе с тем, их подлинное значение нередко дискредитируется отдельными поступками представителей власти и общественности, выдающих себя за патриотов, а свои личные и даже иностранные интересы – за интересы нашей Родины и Отечества. Борьба за и против патриотической идеи достигла ныне такой остроты, что представления о патриотизме как духовной ценности стали не только объединять людей и народы, но и разобщать их.

В национальном характере нашего народа укоренено чувство общности с другими народами, вызывающее у него острое желание духовно приобщиться к единому человечеству. Это чувство исторически культивировалось христианской идеей о равноправии всех людей. Оно выражало всеобщий момент патриотизма, по которому русский народ, подобно всем другим народам, есть неотъемлемая и своеобразная особенная часть человеческого рода. В настоящее время это подтверждается теми социологическими данными, что Россия входит в число пяти стран мира, более 10% граждан которых демонстрируют позитивную глобальную идентификацию, то есть отождествляют себя с миром в целом.

Оборотной стороной мировой отзывчивости русского духа является по-детски наивная ксенофилия россиян – их любознательное влечение ко всему чужеродному, иностранному. Нисколько не умаляя патриотизма советских граждан, следует признать, что так называемый «железный занавес», оградивший после Второй мировой войны западный мир от СССР, дал мощную подпитку этому влечению. Немалому числу граждан нашей страны уже с конца 1950-х годов стало казаться, что на Западе людям живется лучше, чем в их родной стране. Иностранные товары подкупали их своим высоким качеством или вообще не имели аналогов в ассортименте советской торговли. Поп- и рок-музыка, доносясь до слуха наших молодых людей, будила в их душах чувство небывалого раскрепощения. Зарубежные радиоголоса дополняли эти впечатления расчетливым описанием прелестей абсолютно свободной и обеспеченной жизни на Западе.

С падением «железного занавеса» в конце 1980-х годов это пристрастие к чужеродному потребовало немедленного удовлетворения; долго зревшие изменения в умонастроении наших сограждан вдруг вышли наружу. В те годы тяга к любой иностранщине достигла у нас наивысшей точки. В России внезапно воцарился культ Запада. Позабыв на какое-то время о святынях своего народа, многие отвернулись от нашего великого прошлого и богатого исторического опыта, возмечтав жить так, как живут в так называемых «развитых странах». Это наивное доверие к западным ценностям подпитывалось циничным обманом со стороны наших внутренних иностранцев (так называемой «пятой колонны»), целью которого была дискредитация нашего образа жизни и государства.

Так как государство существует в немалой степени как нравственное сознание его граждан, то для успеха процесса дискредитации было необходимо разрушить гармонизирующие это сознание начала. Задачей информационной войны против нашего народа стал подрыв его духовных устоев и разрушение его исторической памяти. Основной удар был направлен на консолидирующие нацию ценности, более всего – на представления граждан о роли России в мировой истории, о значении для нее социалистического строительства и Великой Отечественной войны, когда генеральным секретарем коммунистической партии, а также Верховным главнокомандующим Вооруженными Силами СССР был Сталин. Опорной смысловой конструкцией идейной борьбы против привычного нам образа жизни и мыслей стали навязчивые указания на преступления сталинского режима и требования покаяния за террор, уничтоживший якобы чуть ли не половину населения страны. Следует признать, что за последнюю четверть века мы уступили обширные территории нашего исторического и национального сознания. Информационная агрессия была направлена не только на историю СССР, но и на его преемницу Россию, где якобы как нигде в мире нарушаются «права человека», ибо наши граждане – пассивны, а их руководители – люди бесчестные и насквозь коррумпированные. Либеральная пропаганда воспевала преимущества западного мира и вселяла в сознание россиян презрение к самим себе.

На этом фоне в 1990-е гг. слово «патриот» в России сделалось бранным, а выражение «национал-патриот» либерально настроенными людьми ставилось в один ряд со словами «красно-коричневый», «нацист» и «фашист». Этой антипатриотической настроенности способствовало и толкование слова «нация» в значении исторически сложившейся общности людей, которая выступает определённой ступенью развития каждого народа как этноса. Принятая в нашей стране частичная, этническая трактовка понятия нации коренным образом отличалась от его действительного значения, по которому нация определяется как идея гражданства, а этническое является лишь одним из элементов и с развитием национального самосознания народа отходит на второй план по мере того, как в обществе растёт влияние гражданско-правовых институтов. Действительной нацией народ становится на пути разумного самосознания своего духа – проще, на пути осмысления солидарного участия народа в своей исторической судьбе. Согласно великому немецкому философу Гегелю, чтобы стать нацией, гражданам предстоит постичь своё государство как разумно действующий дух народа, перед которым стоит уникальная историческая задача создания своего мира. Поэтому национальный дух народа выражает себя в его неповторимом мировоззрении и способе общественно-государственной жизни, становящимся необходимой ступенью всеобщей, мировой истории человечества. Таким образом, национальное состоит не в особенностях цвета кожи, языка, религиозных убеждений и обычаев бытового поведения индивидов, составляющих народ, а в специфическом содержании особенного духа народа, отличающем его от всех других народов мира.

Как может различная трактовка значения слова «нация» вызывать антипатриотические или патриотические настроения? Если нация толкуется как национальность, или этническая народность, то понятие «национал-патриот», подразумевающее патриотические чувства индивида по отношению к своей гражданской нации, тождественной национальному государству, трактуется в узком, этническом смысле, выпячивающем роль и значение одного народа перед другими. При этой предпосылке нация, которая является поистине неделимой как гражданское объединение людей, сознающих свое политическое, а не только культурное и социальное единство, оказывается так называемым «многонациональным государством». Это выражение, по сути, бессмысленно, так как в действительности существуют лишь многонародные, или полиэтнические гражданские нации. Нация же, этнически трактуемая как национальность, продолжает играть доминирующую роль как в массовом сознании, так и в реальных этнополитических отношениях. На это недоразумение, уже обернувшееся разложением СССР, до сих пор опираются попытки разобщения народов России. Именно неадекватное толкование смысла понятия нации искажает национальное, или гражданское самосознание, обеспечивающее конкретное единство локального и национального патриотизма. Под давлением информационной агрессии это единство подвергается опасной коррозии, ибо вызывает иллюзию ложного патриотизма, на деле являющегося антипатриотическим умонастроением.

Не менее весомой причиной антипатриотизма является антинациональный и антипатриотический характер мировоззрения значительной части собственников крупного и мелкого капитала, а также сращённой с ними власти и либеральной интеллигенции. Сплочённые общими материальными интересами представители этих групп, именующие себя «элитой», имеют политические, экономические, информационные и иные ресурсы влияния, используемые для навязывания «массе», или «толпе» космополитических ценностных ориентиров, моды и потребительского образа жизни. Их устремления преследуют отнюдь не цель служения Отечеству, несмотря на декларирование этой высокой миссии. Эта политико-экономическая причина воспроизводства антипатриотических настроений привела к тому, что высшей ценностью и мерой человеческого достоинства в современной России стали деньги – капитал, который не просто позволяет жить в достатке, но должен неограниченно возрастать. Сложившуюся под действием этой причины социальную этику характеризует, главным образом, своекорыстное себялюбие, сочетающее эгоцентризм и разнузданный гедонизм. Причастившиеся к такой этике молодые люди, даже если остаются в родных пределах, представляют себя частью западноевропейских наций или североамериканского народа – гражданами мнимого «глобального мира» и строят свою реальную жизненную судьбу, исходя из неё. Очевидно, что лицемерное возведение частного интереса во всеобщий серьёзно препятствует развитию личности молодого человека, погружая этого своевольного гражданина в пучину иллюзий, кажущихся объективной действительностью.

Непонимание всеобщей сущности личности есть ещё одна причина антипатриотических настроений подрастающего поколения. «Родина есть духовная реальность. Чтобы найти её и узнать, человеку нужна личная духовность. Это просто и ясно: родина воспринимается именно живым и непосредственным духовным опытом; человек, совсем лишённый его, будет лишён и патриотизма». В этих словах нашего соотечественника, выдающегося русского мыслителя Ивана Александровича Ильина выражена взаимосвязь личности и патриотизма. Одно с необходимостью предполагает другое: человек сначала должен дать своему духу настоящее образование, стать духовной личностью, чтобы его патриотические порывы, естественно вырастающие из инстинкта самосохранения, бессознательного порыва защитить своих родных и родной дом, из привязанности к тому месту, где он родился и вырос, претворились в его духовную любовь к Родине и привели к деятельному служению Отечеству. В связи с этим нельзя не заметить, что не только образование как формирование личной духовности служит источником патриотического умонастроения. Прямой зависимости между величиной культурного капитала и масштабом личности нет. Подтверждением тому служат случаи, когда вроде бы талантливые, культурные и образованные люди идут на подлость, предательство и преступление. И, наоборот, в истории можно найти множество примеров, когда малообразованный и вроде как не блистающий талантами человек, выступив на защиту Отечества, совершает героический поступок – высший духовно-нравственный акт личности.

Однако это замечание не отменяет того, что для формирования прочного патриотического умонастроения требуется духовное сознание всеобщей сущности личности. Этот принцип раскрывает несостоятельность ныне популярного в молодёжной среде индивидуализма. Эгоист не понимает, что «я» и «другие» – это не нечто внешнее и отличное друг от друга. Напротив, это целостная реальность. Следует понимать, что сознание каждого человека как члена семьи и рода генетически предшествует его самосознанию. Я, справедливо констатировал другой русский мыслитель Семён Людвигович Франк, есть по рождению, а следовательно, и по существу итог и воплощение связи отца и матери, которая вдобавок отнюдь не ограничивается моими родителями, а с глубочайшей витальной силой уходит в глубину веков, ко всем моим предкам – неважно, знаю я их имена, или нет. От этого первичной категорией нравственно-общественной жизни является обязанность, а не право, которое, в свою очередь, должно быть производным от обязанности. Тогда и открывается истинный смысл демократии, прекрасно сформулированный Франком: «Демократия есть не власть всех, а служение всех».

С другой стороны, переформатирование духовного сознания из личностного в массовое тоже есть причина антипатриотических настроений. Всё, что не соответствует идеалам массы, сегодня вытесняется. Быть как все становится правилом жизни. Обезличиванию людей способствуют бизнес-стратегии, ориентирующиеся на массовые показатели.

В советский период истории России с его пафосом высшей гуманистической цели государством ставилась задача всестороннего и гармоничного развития личности. Сегодня такая задача не ставится, а понятие личности толкуется превратно, отчего личную жизнь зачастую путают с интимной жизнью. Позитивистская парадигма, господствующая сегодня в образовании, игнорирует в человеке то, что называется «личностью», отрицая в нём духовно-нравственное начало как таковое. Тем самым понятие личности либо вовсе элиминируется, либо номиналистически подменяется ценностно-стерильными симулякрами типа «индивид», «субъект», «деятель», «актор» и тому подобными. Выйти из этого тупика можно только с помощью настоящего образования духа человека. Отказ от воспитательной компоненты образования после демонтажа советской власти стал одним из главных негативных факторов воспроизводства патриотического индифферентизма и нигилизма подрастающего поколения, ибо исчезла единая цель образования и воспитания – формирование развитой духовной личности человека. Этот отказ был вызван представлением о непременной идеологической нейтральности нового российского государства, навязанным Западом, хотя идея государства есть, как уже сказано, его национальный дух, ложное истолкование и отвержение которого порождают разрушающие государство внутренние противоречия.

Не меньший вред сфере образования наносят рыночные принципы, нацеливающие его на подготовку не развитой личности, а узкого специалиста – винтика в машине расширенно производящего себя капитала. Использование в официальных документах, нормативных для этой сферы, понятия «оказание услуг», приравнивающего школы к баням и парикмахерским, заменившего понятие идейного служения на благо воспитания человека в человеке, равно как понятия прагматических и даже утилитарных «компетенций» вместо прежнего комплекса знаний, способностей и умений, привело к умалению роли учителя юношества, к беззащитности педагогов перед формальными юридическими требованиями.

Следующей стратегической проблемой, спровоцированной реформами в области образования, стало обнищание русского языка, тоже имеющее антипатриотические последствия. Язык, как всё живое, одновременно прочен и хрупок, отчего подвергается опасности вследствие разного рода дегенерирующих влияний. Одним из них является то, что знание английского языка в России стало цениться выше знания русского языка. Этому содействовало также отставание нашей страны в электронном приборостроении, отчего вся лексика компьютерных и коммуникационных технологий к нашему времени оказалась английской. Во-вторых, я имею ввиду жаргонизацию обыденной речи и, в-третьих, распоясавшуюся не только в интернете ненормативную лексику. Родная речь есть незаменимая среда и мощнейшее средство патриотического воспитания, так как её чистота и красота есть гарантия нравственного здоровья народа. Все призывы к моральной ответственности и нравственным идеалам будут тщетны, если через язык в сознание подрастающего поколения проникнут совсем другие поведенческие установки.

Поскольку патриотизм, кроме школы, воспитывается наукой, искусством и философией, вошедшими в обиход культуры, постольку состояние этих сфер тоже сказывается на качестве и эффективности патриотического воспитания. Если главным критерием развития науки становятся количественные наукометрические показатели, если разного рода провокации и перформансы начинают заменять настоящее искусство, а музеи, филармонии и театры вынуждают стремиться к коммерческому успеху, то благополучным это состояние назвать никак нельзя.

Самой же глубокой стратегической проблемой патриотического воспитания подрастающего поколения является отсутствие у его воспитателей единого философского понятия патриотизма. Сегодня различные определения патриотизма даются на основании множества его проявлений. Проявления эти берутся воспитателями из жизненного опыта и, как правило, не связываются их мышлением в целостное понятие. Но в таком случае патриотизм может быть чем угодно, то есть лишь мнением, но не его истинным понятием. Эти мнения принимают форму искренних, но исключительно субъективных убеждений, на которые воспитатели юношества и опираются в своей деятельности. Нельзя не признать, что такое, направляемое мнениями, воспитание тоже достигает своей цели, но скорее случайно, а не с необходимостью, как требуется. Из сказанного следует вывод, что недостаточная эффективность патриотического воспитания современной молодёжи вызвана господствующими в нём субъективными представлениями о патриотизме. Молчаливо предполагается, будто воспитатели патриотизма знают, что такое истинный патриотизм, но их усилия, направляемые различными мнениями о нём, действуют вразнобой. Разумеется, единого определения патриотизма в том смысле, чтобы оно однажды и навсегда было принято всеми, нет и быть не может. Это ложная цель – добиться неизменного единомыслия в отношении любого предмета. Но признание этого отнюдь не означает, что нельзя или вредно стремиться к единому пониманию сути патриотизма, постепенно преодолевая тем самым разноголосицу мнений о нём, ибо произвольные определения патриотизма могут оказаться как истинными, так и ложными.

Ложные формы патриотизма возникают из-за нарушения целостности его философского понятия в случае обособления одного из его необходимых моментов – особенного, всеобщего, или единичного. Экстремальным проявлением лжепатриотизма, с одной стороны, выступает яростная борьба за присущую своему народу особенность и отвержение особенностей всех иных народов как якобы инородных. Это ведёт если не прямо к нацизму, то к национализму, что и есть ксенофобия – скорее, ненависть к чужому, чем подлинная любовь к своему. Однако, с другой стороны, не следует впадать и в противоположную крайность – в ксенофилию, или восхваление всего инородного. Здесь важна истинная мера, на которую указал тот же Иван Александрович Ильин: «Любить свою Родину совсем не значит отвергать всякое иноземное влияние, но это не значит и наводнять свою культуру полой водою иноземщины». Игнорирование национальных особенностей своего народа ради всеобщего момента патриотизма чревато впадением в абстрактный космополитизм, то есть в равнодушие или даже ненависть к своему народу, завуалированную призрачной любовью ко всем. С третьей же стороны, обособление единичного момента философского понятия патриотизма порождает казённый патриотизм, использующий патриотическую риторику как средство для достижения своих корыстных целей. Разоблачение ложных форм патриотизма есть одна из стратегических задач патриотического воспитания подрастающего поколения.

Отсюда вытекает следующая стратегическая проблема – проблема понимания противоречивой природы разумного и, стало быть, истинного патриотизма. Если природное начало патриотизма выражается в инстинктивной любви человека к родной земле, то этой инстинктивной любви не может не противоречить рациональный, или осмысленный патриотизм, благодаря которому индивид своими силами добивается благополучия, хотя оно и зависит от государства, так как без прочно стоящего на своих ногах государства жизнь человека сводится к ничем не гарантированному случайному физическому существованию.

Сегодня тема рационального патриотизма муссируется либеральной интеллигенцией, которая стремится к раскрытию личной полезности и общественной выгодности патриотического поведения на основе договорных отношений. Разума без рассудка действительно нет, но вера в то, что одно только рассудочное мышление может проникнуть в глубины бытия, познать и исправить его, иллюзорна. В патриотизме остается много и бессознательно-природного, умаление чего отрицает безусловную ценность чувства любви к Родине, поскольку оно не может быть результатом договорного отношения между субъектами. Поэтому вера в рассудочную рациональность способствует эгоистическим проявлениям, ищущим только личную выгоду даже в общественно-полезных делах по принципу «Где хорошо, там и родина». Доверие же исключительно к бессознательно-природной любви, к стихийному народному согласию с властью, наоборот, способствует возникновению такого патриотизма, который, по словам Петра Яковлевича Чаадаева, всё видит в розовых очках, приукрашивая существующее положение дел. Только в гармонии природного с духовным, стихийного с рассудочным и разумным эти начала воодушевляют людей на сознательный и действительно созидательный патриотизм.

Кроме гармонии природного и рационального начал, система патриотического воспитания пока не учитывает должным образом противоречие в патриотизме вечного и временного, или логического и исторического. Историческое образование целительно тогда, когда оно вызывается могучей жизненной силой настоящего, устремленного в ясно мыслимое будущее. Именно об этом в интервью, посвящённом национальной идее, говорил действующий Президент России, призывая не «хвататься только за наше героическое прошлое», но и смотреть в «не менее героическое и успешное будущее», поскольку патриотизм не должен быть «квасным, затхлым и кислым». Постоянный уход от настоящего в прошлое бальзамирует живую в прошлом жизнь, ослабляет инстинкт самоутверждения юности, остужает молодой задор и способность к самоотверженной любви. Ограничивать же молодёжь только извлечением уроков из прошлого, не предлагая ей образ желаемого будущего родной страны и не давая ей реальной возможности самой (пусть интуитивно, наощупь) такой образ формировать – значит просто клонировать исторические стереотипы, тем самым удобряя почву для антипатриотических умонастроений.

Разумеется, перечень стратегических проблем патриотического воспитания не исчерпывается сказанным. Многие вопросы возникают и в его практическом процессе, тоже требующем профессионального подхода. Материалы, касающиеся этих вопросов, в ближайшее время будут включены в содержание Стратегии патриотического воспитания подрастающего поколения, работа над содержанием которой – приоритетная задача экспертов настоящей и других конференций по данной теме.