KILINSON

Только вовлекая в мысль историю и природу предмета, сопоставляя воедино связанные с ним факты, можно предполагать, что сложившиеся в уме представления будут близки к реальности.

Созерцаемый Берлин отличался от образа, сложившегося у меня на уроке немецкого языка. Тогда, Моника и Шрайбикус — вымышленные персонажи из школьного учебника, забавно рассказывая о жизни в ГДР, создавали для советских учеников вполне ясную, наивно-привлекательную картину комфортного уголка социализма. Существование такого места подтверждало верность экономических ориентиров коммунистического строительства, но наводило на вопрос о причинах нахождения его не в родном СССР — оплоте прогрессивной пролетарской идеи, а на рубежах с буржуазной утопией.

За прошедшие годы Берлин вновь стал столицей объединённой Германии, испытал на себе влияние Евросоюза, тогда ему не известного, но с его же участием сотворенного, преодолел различные политические и социальные противоречия. Через это всё город обогащался новыми возможностями и раскрывал бесконечные грани собственного существования.

Я дополнял детско-юношеское представление чертами нового Берлина, который открывался мне здесь и сейчас; современный и архаичный, простой и сложный, застывший и расцветающий. Вокруг меня играла деловая и размеренная жизнь. Она ненавязчиво вплеталась в круговорот дневных событий, главными, среди которых, были профессиональные задачи. Но мне, как и другим участникам нашего небольшого международного форума, было бы интересно прогуляться по историческим местам Берлина, почувствовать его повседневные заботы, пообщаться с его жителями.

Так и случилось — время рабочей активности в конференц-зале, перетекло во время просветительских походов по городским кварталам. Благодаря последним я смог, помимо прочего, лицезреть пространство не существующей Берлинской стены, разделяющей многие годы территорию одного народа и 30 -летие падения которой Германия праздновала в 2019 году.

Посещая Германию ранее, но не разу не побывав в её столице, я думал о такой возможности и даже рисовал себе артефакты "железного занавеса". Однако сопоставить свои фантазии с реальностью уже было не суждено. Следов внешнего разделения германского сознания — кусочков Берлинской стены, по крайней мере в центре города, у Брандербургских ворот, олицетворяющих идейную связь германской нации с греко-римским началом, я не обнаружил. Этот факт, можно считать подтверждением мысли, что история любого государства есть выражение духа народа во времени, присущего ему изначально и сохраняющего его целостность. Об этом, вероятно, много говорили во время разрушения Берлинской стены. Это событие стало не только величайшим в мировой национально-политической истории, но и в музыкальном искусстве, запомнившемся знаменитым исполнением на Потсдамской площади Берлина рок-оперы The Wall, вдохновителем которого стал вокалист Pink Floyd Роджер Уотерс.

Немного поодаль от Брандербургских ворот, во всю ширину пешеходного проспекта, расположились инсталляции общественных активистов, публично отстаивающих свои политические, экономические, гуманистические и прочие интересы. Мы спросили, можно ли подержаться за какой-нибудь плакат. Нам радушно позволили. Разумеется, делали мы это в шутку. Впрочем, протестующие были настроены не менее игриво, так сказать, понарошку декларируя свои жизненно важные стремления. Ярким образом в этом демократическом пространстве выглядела инсталляция в виде большой клетки. В ней переодетая в костюм свинки взрослая женщина, облив пол красной краской, пыталась передать жестокую судьбу всех свиней на свете. Не берусь утверждать, удалось ей это или нет, а может мы и не верно истолковали этот трогательный сюжет, но в памяти он остался. Правда, не идеалами вегетарианства, а размышлениями о двуличности людей, рассуждающих о гуманном отношении к животным за говяжьей котлетой в Макдональдсе.

После воссоединения Германии Берлин вновь стал столицей. Это решение было принято на заседании общегерманского бундестага 20 июня 1991 в Бонне, после чего депутаты собрали что нажили и перебрались работать в здание Рейхстага в новой столице. Там, в период 1894—1933 годах, уже заседал одноимённый государственный орган Германии — рейхстаг Германской империи и рейхстаг Веймарской республики. В дальнейшем судьба этого здания дала левый поворот: сначала был пожар, потом советские солдаты водрузили на полуразрушенные стены Знамя Победы, потом здание долго ремонтировали и вот в 1991 году в него вновь зашли представители трудящегося народа. На экскурсии нам долго и немного утомительно рассказывали о Рейхстаге; мы сфотографировались у него, прошли между отдыхающими на траве телами и поспешили дальше.

На Рейхстаге наша экскурсия закончилась. Вероятно для гостей из России это символично. Для более близкого знакомства с Берлином у нас оставались часть дня и вечер. Метро, общественный транспорт, Александерплац, с расположенными вблизи символами ГДР — телевизионной башней, неработающим фонтаном "Дружба народов", часами, другими, близкими советскому сердцу архитектурными достижениями, жизнь ночных кварталов — эти и другие объекты дополнили представление о столице современной Германии.

Как и многие европейские мегаполисы, Берлин сегодня — это город, вмещающий множество культур и идеалов, и как это бывает, когда в доме настолько много гостей и пришлых людей, что уже сложно различить в нём и самого хозяина; его душу, выраженную в ценностях, стремлениях и убеждениях, так произошло и здесь: национальный дух, создающий целостность любой национальной столицы, был словно в сумерках и собирался воедино только усилиями сознания, причём в фрагментарный рисунок. Мы же искали ясную идею города; вневременную и непременно связанную с историей населяющего его народа. В тот день мы обнаружили её только в местном пивном баре кафе. Там наши новые друзья разговорились и пребывая в прекрасном настроении смогли донести нам часть своей культуры.

Впрочем, такое представление могло сложится и из случайного настроения, ведь "человек есть мера всех вещей", как проницательно заметил две с половиной тысячи лет назад человек по имени Протагор.

2017 г.